Некоторым исполнителям приходится годами тренироваться и репетировать, чтобы довести свой тембр до совершенства, но Бонни Тайлер обрела свой фирменный голос после операции.
Но голос, который мы знаем и любим сегодня, появился только в конце 70-х, и если бы валлийская певица не проигнорировала предписания врача, его могло бы и не быть вовсе.
Повторяющаяся проблема, которая только усугублялась
Бонни Тайлер, урожденная Гейнор Хопкинс, начала свою певческую карьеру в 18 лет, заняв второе место на местном конкурсе талантов. Начав как бэк-вокалистка, она вскоре создала собственную группу и начала выступать по всей Великобритании. К середине 70-х годов Тайлер выступала регулярно, и ее голос начал ощущать последствия постоянных нагрузок.
«У меня начало болеть горло, потому что пение давало о себе знать», — рассказывает Тайлер. «Врач обнаружил, что у меня узелки на голосовых связках. Единственным выходом было их хирургическое удаление». По словам Тайлер, после операции хирурги рекомендовали ей не разговаривать и не петь в течение шести недель.
«За свою карьеру я уже трижды сталкивалась с этими проблемами», — призналась позже Тайлер. «Но раньше они проходили после отдыха». По мере того как ее карьера развивалась, а выступления становились все более регулярными, эти доброкачественные наросты на голосовых связках в конце концов стали настолько серьезными, что потребовали медицинского вмешательства.
Как Бонни Тайлер развила свой фирменный голос
Вокальные узелки (и операции по их устранению) могут кардинально изменить голос. Эти повреждения и методы их лечения могут повлиять на диапазон, подвижность и общий тембр голоса певца. Если певец игнорирует предписания врача, эти изменения становятся еще более вероятными. Именно так поступила Бонни Тайлер после операции по удалению узелков.
Бонни всегда была разговорчивой и с трудом соблюдала строгий вокальный покой. Она продолжала разговаривать на протяжении всего шестинедельного периода восстановления после операции, и одного этого было бы достаточно, чтобы навсегда повлиять на ее голосовой тембр. Но после одного особенно неудачного дня Тайлер сделала то, что навсегда изменило ее звучание (и, в свою очередь, звучание некоторых величайших поп-хитов конца 70-х и 80-х годов).
Тайлер ехала в больницу навестить брата, который недавно повредил колено. На полпути она поняла, что они с матерью забыли приготовить для него клубнику со сливками. Разозлившись на то, что ей придется разворачиваться и ехать обратно домой, чтобы дважды вернуться в больницу, Тайлер сделала то, что большинство из нас сделали бы, оказавшись в стрессовой ситуации в машине: она испустила долгий, разочарованный крик.
Я вернулась к хирургу, и он сказал: «Ну, теперь вы действительно сделали это». «Я бы смогла петь через шесть недель или что-то в этом роде, но мне потребовалось шесть месяцев». Тем не менее, эти шесть месяцев не прошли даром. «Когда я пришла в студию, они уже написали песню «It’s a Heartache», — продолжает Тайлер. Они сказали: «Ого, твой голос изменился! Но нам нравится!».
Автор: Камила Марочко